83-летняя Шура Мчедлидзе живет одна в селе Никози.

В настоящее время ей отменили социальное пособие. Ее единственный сын с семьей живет в Рустави, работает на азотном заводе.

Из-за того, что у завода сегодня большие проблемы, и рабочие часто бастуют, он не может часто приезжать к матери.

Шура Мчедлидзе переживает, что на выходные сын не всегда может приехать в деревню.

Ее жилой дом стоит на окраине деревни. Она часто ходит на кладбище, потому что один из ее сыновей погиб до войны.

А с кладбища виден Цхинвали.

«Я обычно ходила на Цхинвальский рынок, носила сыр, молоко, мацони, фрукты. Там у меня было очень много знакомых. Те, кто стояли рядом со мной, я с ними сблизилась, они очень уважительно ко мне относились», - рассказывает Шура Мчедлидзе.

«Они очень огорчились из-за смерти моего сына. Когда началась война, и в деревню вошли русские солдаты, мы ушли отсюда. Затем, когда вернулись, одна моя знакомая, с которой я бывала на рынке, передала мне деньги. Я даже не знала ту женщину. Мне сказали, передала такая-то. После того я ее не видела. У меня, правда, есть телефон, но я и звонить-то не могу. Если увидит меня по интернету, очень обрадуется», - говорит госпожа Шура.